© 2018 Все права защищены
ЖИЗНЬ / ИДЁМ?
ВОЕННО-ГРУЗИНСКАЯ ДОРОГА
ИЛИ ПЕРЕВАЛ ЧЕРЕЗ ПРЕДРАССУДКИ
ИЛИ ПЕРЕВАЛ ЧЕРЕЗ ПРЕДРАССУДКИ
Зачем едут в Грузию? Наш автор-искатель, историк и краевед Андрей Родимцев, начал своё путешествие в самом сердце Кавказа — на границе Грузии с Осетией. Вы узнаете о народе мохэ из деревни Гвилети, о святыне Гергетис Цминда Самеба, которую воспел Пушкин в своём стихотворении, о «брате» Эльбруса — горной вершине Казбек — и многом другом.
Текст: Андрей Родимцев
Дата публикации: 13 февраля 2018
Время прочтения ≈ 12 минут
Дата публикации: 13 февраля 2018
Время прочтения ≈ 12 минут
Человеческая память очень избирательна. Избирает она те факты и события, которые стройно укладываются в имеющуюся картинку мира. «Картинку» — потому, что целая картина складывается очень долго. А для человека, готовящегося посетить самую климатически, лингвистически и кулинарно различную страну Закавказья, это пока картинка. Моя картинка складывалась из проштудированных в студенческую пору этнографических отчетов, рассказов путешественников XIX века (вроде «Путешествия в Арзурум» нашего Александра Сергеевича) и редких упоминаний людей, бывавших в стране за 2−5 лет до меня. Картинка складывалась красочной — в тонах молодого вина ашахени и имеретинского сыра, с акцентами крепостей XIV века, в паспарту из легендарного гостеприимства.
Человеческая память очень избирательна. Избирает она те факты и события, которые стройно укладываются в имеющуюся картинку мира. «Картинку» — потому, что целая картина складывается очень долго. А для человека, готовящегося посетить самую климатически, лингвистически и кулинарно различную страну Закавказья, это пока картинка. Моя картинка складывалась из проштудированных в студенческую пору этнографических отчетов, рассказов путешественников XIX века (вроде «Путешествия в Арзурум» нашего Александра Сергеевича) и редких упоминаний людей, бывавших в стране за 2−5 лет до меня. Картинка складывалась красочной — в тонах молодого вина ашахени и имеретинского сыра, с акцентами крепостей XIV века, в паспарту из легендарного гостеприимства.
У окружающих меня коллег по работе картинка была совсем иной. Сейчас, в 2018-м, когда на государственном уровне мы уже «не враги», на прилавках привычно видеть боржоми и «Алазанскую долину», а каждый второй слетавший на выходные в Тбилиси или Батуми видеоблоггер рассказывает вам о том, как там круто, вы воспринимаете Сакартвело (так называют свою страну сами жители Грузии — так будем её величать и мы) в тепло-вкусных эмоциях.
В 2013 году еще не забыта была война 8.08.08, только-только были отменены визы для россиян (ответной отмены виз для грузин не последовало до сих пор), российские СМИ педалировали тему «грузинского фашизма», что для этнографа уже было смешно, т. к. грузинами газеты называли всё многонациональное население Сакартвело.
С напутствиями в духе «в зиндане не скучай, наши когда-нибудь придут свергать Саакашвили» я выдвинулся из своего полевого лагеря в Северной Осетии. Единственная сухопутная дорога, по которой легально можно попасть в Сакартвело, идет по Дарьяльскому ущелью (нелегально, лет пятнадцать назад, был гораздо популярнее путь через Аргунское и Панкисское ущелья, особенно в среде чеченских террористов и иностранных наемников). В народе она уже два века зовётся Военно-Грузинской — в память о военном продвижении Российской империи в Закавказье.
В 2013 году еще не забыта была война 8.08.08, только-только были отменены визы для россиян (ответной отмены виз для грузин не последовало до сих пор), российские СМИ педалировали тему «грузинского фашизма», что для этнографа уже было смешно, т. к. грузинами газеты называли всё многонациональное население Сакартвело.
С напутствиями в духе «в зиндане не скучай, наши когда-нибудь придут свергать Саакашвили» я выдвинулся из своего полевого лагеря в Северной Осетии. Единственная сухопутная дорога, по которой легально можно попасть в Сакартвело, идет по Дарьяльскому ущелью (нелегально, лет пятнадцать назад, был гораздо популярнее путь через Аргунское и Панкисское ущелья, особенно в среде чеченских террористов и иностранных наемников). В народе она уже два века зовётся Военно-Грузинской — в память о военном продвижении Российской империи в Закавказье.
У окружающих меня коллег по работе картинка была совсем иной. Сейчас, в 2018-м, когда на государственном уровне мы уже «не враги», на прилавках привычно видеть боржоми и «Алазанскую долину», а каждый второй слетавший на выходные в Тбилиси или Батуми видеоблоггер рассказывает вам о том, как там круто, вы воспринимаете Сакартвело (так называют свою страну сами жители Грузии — так будем её величать и мы) в тепло-вкусных эмоциях.
В 2013 году еще не забыта была война 8.08.08, только-только были отменены визы для россиян (ответной отмены виз для грузин не последовало до сих пор), российские СМИ педалировали тему «грузинского фашизма», что для этнографа уже было смешно, т. к. грузинами газеты называли всё многонациональное население Сакартвело.
С напутствиями в духе «в зиндане не скучай, наши когда-нибудь придут свергать Саакашвили» я выдвинулся из своего полевого лагеря в Северной Осетии. Единственная сухопутная дорога, по которой легально можно попасть в Сакартвело, идет по Дарьяльскому ущелью (нелегально, лет пятнадцать назад, был гораздо популярнее путь через Аргунское и Панкисское ущелья, особенно в среде чеченских террористов и иностранных наемников). В народе она уже два века зовётся Военно-Грузинской — в память о военном продвижении Российской империи в Закавказье.
В 2013 году еще не забыта была война 8.08.08, только-только были отменены визы для россиян (ответной отмены виз для грузин не последовало до сих пор), российские СМИ педалировали тему «грузинского фашизма», что для этнографа уже было смешно, т. к. грузинами газеты называли всё многонациональное население Сакартвело.
С напутствиями в духе «в зиндане не скучай, наши когда-нибудь придут свергать Саакашвили» я выдвинулся из своего полевого лагеря в Северной Осетии. Единственная сухопутная дорога, по которой легально можно попасть в Сакартвело, идет по Дарьяльскому ущелью (нелегально, лет пятнадцать назад, был гораздо популярнее путь через Аргунское и Панкисское ущелья, особенно в среде чеченских террористов и иностранных наемников). В народе она уже два века зовётся Военно-Грузинской — в память о военном продвижении Российской империи в Закавказье.
Военно-Грузинская дорога
Дорога через Главный Кавказский хребет, соединяющая города Владикавказ (Северная Осетия) и Тбилиси (Грузия). Длина 208 км.
Осетины зовут её куда мирней — Арвык («Небесная дорога»), и через два десятка километров ты понимаешь всю правоту их названия. Дорога от Владикавказа на юг плавно поднимает тебя до 1000 метров над морем, ущелье сжимается, отроги Скалистого хребта нависают над головой. Недалеко от места, где, если верить Ильфу и Петрову, танцевал чечётку Остап Бендер, расположился российский погранпереход Верхний Ларс. Шлагбаумы, очереди из фур на таможню, очередь на паспортном контроле, рассказы завсегдатаев о том, как еще два года назад, не позолотив ручку, на этом переходе можно было простоять и сутки… Но в целом для меня всё прошло быстро — выездной штамп «Верхний Ларс» с машинкой (переход только автомобильный — пешеходам для пересечения нужно найти себе экипаж) стоит в паспорте, ещё 400 метров — и грузинский переход Дарьяли, который проходится за считаные минуты.
Осетины зовут её куда мирней — Арвык («Небесная дорога»), и через два десятка километров ты понимаешь всю правоту их названия. Дорога от Владикавказа на юг плавно поднимает тебя до 1000 метров над морем, ущелье сжимается, отроги Скалистого хребта нависают над головой. Недалеко от места, где, если верить Ильфу и Петрову, танцевал чечётку Остап Бендер, расположился российский погранпереход Верхний Ларс. Шлагбаумы, очереди из фур на таможню, очередь на паспортном контроле, рассказы завсегдатаев о том, как еще два года назад, не позолотив ручку, на этом переходе можно было простоять и сутки… Но в целом для меня всё прошло быстро — выездной штамп «Верхний Ларс» с машинкой (переход только автомобильный — пешеходам для пересечения нужно найти себе экипаж) стоит в паспорте, ещё 400 метров — и грузинский переход Дарьяли, который проходится за считаные минуты.
~
~
Ну, вот мы и в Сакартвело! Хотя… разве что-то изменилось? В первой деревне на пути — Гвилети — так же часто слышна осетинская речь, рубли ещё можно поменять на грузинские лари в любом магазине (по негуманному курсу). Да и внешне местные совсем не похожи на жителей Колхидской низменности.
Ну, вот мы и в Сакартвело! Хотя… разве что-то изменилось? В первой деревне на пути — Гвилети — так же часто слышна осетинская речь, рубли ещё можно поменять на грузинские лари в любом магазине (по негуманному курсу). Да и внешне местные совсем не похожи на жителей Колхидской низменности.
Эта область, будучи отрезанной от основной Сакартвело высокими хребтами и восточным склоном Казбека, населена в основном народом мохэ, который говорит на картлийском (как и в центре страны) языке, но из-за смешанных браков многие дети здесь билингвы — знают и грузинский, и осетинский. За пределами страны этот народ не выделяют, но сами мохэ не считают себя картлами (аналогично поморам Русского Севера).
Мохэвцы. Степанцминда
Географически весь Казбекский район до Крестового перевала — это всё ещё Северный Кавказ, так что солнца в узком Дарьяльском ущелье не хватает для нормального земледелия. Основные занятия мохэ — скотоводство и наём в проводники. А проводники через здешние перевалы и ущелья требовались всегда. Каждому новому завоевателю требовались люди, знающие местность для перехода Кавказа в любую из сторон. Так, в XV веке через Дарьялское ущелье на север проходили полководцы Тамерлана, в конце XVIII и весь XIX века на юг двигались полководцы Екатерины II, Александра I и Николая I. Проводничество и сейчас пользуется спросом: треккинги, конные прогулки в Кистинское, Сносцкальское и Терекское ущелья, восхождения на Казбек и окрестные горы — всё это работа горных гидов мохэ.
Географически весь Казбекский район до Крестового перевала — это всё ещё Северный Кавказ, так что солнца в узком Дарьяльском ущелье не хватает для нормального земледелия. Основные занятия мохэ — скотоводство и наём в проводники. А проводники через здешние перевалы и ущелья требовались всегда. Каждому новому завоевателю требовались люди, знающие местность для перехода Кавказа в любую из сторон. Так, в XV веке через Дарьялское ущелье на север проходили полководцы Тамерлана, в конце XVIII и весь XIX века на юг двигались полководцы Екатерины II, Александра I и Николая I. Проводничество и сейчас пользуется спросом: треккинги, конные прогулки в Кистинское, Сносцкальское и Терекское ущелья, восхождения на Казбек и окрестные горы — всё это работа горных гидов мохэ.
Казбек (5033,8 м)
Грузинское название — Мкинварцвери (или просто Мкинвари) и переводится как «гора с ледовой вершиной» или «ледяная вершина». Одно из осетинских названий Казбека — Урсхох — дословно означает «белая гора». Ингушское название горы — Баш-лоам «тающая гора». Кабардинское название: Къазбэч (в народе также известно как «Бралыч» и «Iуашъхьэмахуэ цIыкIу» — «Малый Эльбрус»).
Степанцминда
Поселок в горах на севере Грузии, который до 2007 года носил название «Казбеги» в честь грузинского писателя Александра Казбеги, родившегося в тех краях, а не в честь горной вершины Казбек (5033,8 м).
Райцентр Степанцминда (бывш. Казбеги) полон гостевых домов и маленьких кафе. Здесь базируются и отсюда стартуют все восходители на Казбек, поэтому в кафе за соседними столами я услышал русскую, английскую, испанскую, украинскую и грузинскую речь. Август и сентябрь — наиболее благоприятные месяцы для восхождений, так что население городка в это время вырастает наполовину.
Посёлок Степанцминда
Райцентр Степанцминда (бывш. Казбеги) полон гостевых домов и маленьких кафе. Здесь базируются и отсюда стартуют все восходители на Казбек, поэтому в кафе за соседними столами я услышал русскую, английскую, испанскую, украинскую и грузинскую речь. Август и сентябрь — наиболее благоприятные месяцы для восхождений, так что население городка в это время вырастает наполовину.
Посёлок Степанцминда
Интернациональность проявляется и в кухне: кроме традиционных грузинских хинкали, здесь можно найти ещё и осетинские пироги (правда, лишь в меню частных гостевых домов/комнат). Виноград здесь не урождается — слишком холодно и мало света, поэтому местные предпочитают более крепкий алкоголь, наподобие осетинской араки.
Именно отсюда пришел в картлийскую кухню рецепт хинкали с рубленым мясом, а не фаршем (хотя в остальных частях страны этот вид называют «хинкали по-пасанаурски», намекая на более закавказскую, близкую к Тбилиси родословную рецепта).
Именно отсюда пришел в картлийскую кухню рецепт хинкали с рубленым мясом, а не фаршем (хотя в остальных частях страны этот вид называют «хинкали по-пасанаурски», намекая на более закавказскую, близкую к Тбилиси родословную рецепта).
Хинкали
Интернациональность проявляется и в кухне: кроме традиционных грузинских хинкали, здесь можно найти ещё и осетинские пироги (правда, лишь в меню частных гостевых домов/комнат). Виноград здесь не урождается — слишком холодно и мало света, поэтому местные предпочитают более крепкий алкоголь, наподобие осетинской араки.
Именно отсюда пришел в картлийскую кухню рецепт хинкали с рубленым мясом, а не фаршем (хотя в остальных частях страны этот вид называют «хинкали по-пасанаурски», намекая на более закавказскую, близкую к Тбилиси родословную рецепта).
Именно отсюда пришел в картлийскую кухню рецепт хинкали с рубленым мясом, а не фаршем (хотя в остальных частях страны этот вид называют «хинкали по-пасанаурски», намекая на более закавказскую, близкую к Тбилиси родословную рецепта).
Хинкали
~
Каждый восходитель на Казбек проходит храм Цминда Самеба, русскому уху более известный как Троицкая церковь Гергети. Альпинисты, идущие с грузом снаряжения, выходя с обеда из Степанцминды, доходят к храму за 4−5 часов и устраивают акклиматизационную ночёвку. Туристы, не обременённые весом верёвок, «кошек» и зимней одежды, могут дойти к церкви за час. Цминда Самеба сильно отлична от традиционных грузинских церквей: нет ажурных барельефов снаружи, штукатурки и росписей внутри, только суровые каменные блоки и узкие окна-бойницы. Церковь впечатляет и сейчас, а уж о том, как она впечатлила Пушкина в 1829 году, можете прочитать в его стихотворении «Монастырь на Казбеке».
На воскресные службы приходит чуть ли не четверть жителей Казбеги, а в июле, на праздник Гергетоба, собирается чуть ли не весь район. Религиозность мохэ не меньше, чем за хребтом.
На воскресные службы приходит чуть ли не четверть жителей Казбеги, а в июле, на праздник Гергетоба, собирается чуть ли не весь район. Религиозность мохэ не меньше, чем за хребтом.
Троицкая церковь в Гергети (Гергетис Цминда Самеба)
~
Трафик по Военно-Грузинской дороге идёт без остановки. Но примерно каждые 2−3 года он замирает на месяц-два. Ледники Казбека тают, и лавины сносят дорогу, отрезая этот район от сухопутного пути в Грузию и Россию. В эти периоды на российской стороне перед Верхним Ларсом выстраиваются 10-километровые очереди из фур. Зеркальная ситуация и за хребтом, около Пасанаури. Благо за последние 15 лет грузинские МЧСовцы и строители научились максимально быстро ликвидировать последствия лавин.
Военно-Грузинская дорога
Примерно в 15 км к юго-западу от Степанцминды река Терек перестаёт сопровождать путников. Исток и верхнее течение Терека находятся западнее, а В. Г. Д. круто начинает забирать вверх, к крестовому перевалу. Если свернуть с магистрали и пройти вверх по течению Терека, в течение 23 км будут попадаться почти заброшенные или вовсе пустые деревни с осетинскими названиями: Ногкау, Гимара, Агаткау. Они и в советские годы были слабо населены, а после того, как вместо одного милиционера на Верхнем Ларсе установили две таможни и блокпосты, всё молодое население массово ринулось либо в Россию, либо в столицу.
Примерно в 15 км к юго-западу от Степанцминды река Терек перестаёт сопровождать путников. Исток и верхнее течение Терека находятся западнее, а В. Г. Д. круто начинает забирать вверх, к крестовому перевалу. Если свернуть с магистрали и пройти вверх по течению Терека, в течение 23 км будут попадаться почти заброшенные или вовсе пустые деревни с осетинскими названиями: Ногкау, Гимара, Агаткау. Они и в советские годы были слабо населены, а после того, как вместо одного милиционера на Верхнем Ларсе установили две таможни и блокпосты, всё молодое население массово ринулось либо в Россию, либо в столицу.
Вернёмся к магистрали, которая всё круче уходит вверх. Зелень лесов и кустарников уступает место палитре гранитов. В ясную погоду можно увидеть многие вершины и прекрасную панораму Казбека. Я же попал в самую интересную погоду — примерно 3−4 км едешь в тумане, где видно только габариты передней машины; следующие 3−4 км едешь под ярким солнцем с видами на шапки гор, на 100−150 метров выглядывающих из «молока».
Дальше — опять 5−7 км «молока». В таком режиме, на постоянной серпантинной дороге ты и не поймёшь: когда же перевалишь через Крестовый перевал (2379 м)? В ясную погоду о достижении перевала «скажет» огромный валун с табличкой и крестом. Температура здесь на 7−8 градусов ниже, чем в Степанцминде, и на 10−15 градусов ниже, чем в Тбилиси. Когда в начале октября я возвращался назад, в Осетию, по трассе на перевале и в 3 км перед ним лежал недельный снег.
Через 8 км за перевалом расположен всесезонный курорт Гудаури. Летом его оккупируют парапланеристы, зимой — лыжники. Так как сентябрь — переходный месяц от лета к зиме, в небе и на склонах я увидел как самых упорных планеристов, так и самых нетерпеливых снегодощечников.
Через 8 км за перевалом расположен всесезонный курорт Гудаури. Летом его оккупируют парапланеристы, зимой — лыжники. Так как сентябрь — переходный месяц от лета к зиме, в небе и на склонах я увидел как самых упорных планеристов, так и самых нетерпеливых снегодощечников.
Дальше — опять 5−7 км «молока». В таком режиме, на постоянной серпантинной дороге ты и не поймёшь: когда же перевалишь через Крестовый перевал (2379 м)? В ясную погоду о достижении перевала «скажет» огромный валун с табличкой и крестом. Температура здесь на 7−8 градусов ниже, чем в Степанцминде, и на 10−15 градусов ниже, чем в Тбилиси. Когда в начале октября я возвращался назад, в Осетию, по трассе на перевале и в 3 км перед ним лежал недельный снег.
Через 8 км за перевалом расположен всесезонный курорт Гудаури. Летом его оккупируют парапланеристы, зимой — лыжники. Так как сентябрь — переходный месяц от лета к зиме, в небе и на склонах я увидел как самых упорных планеристов, так и самых нетерпеливых снегодощечников.
Через 8 км за перевалом расположен всесезонный курорт Гудаури. Летом его оккупируют парапланеристы, зимой — лыжники. Так как сентябрь — переходный месяц от лета к зиме, в небе и на склонах я увидел как самых упорных планеристов, так и самых нетерпеливых снегодощечников.
Гудаури. Горнолыжный курорт
От Гудаури дорога идёт только вниз, краски становятся всё сочнее с понижением на каждые 200 м. Начиная от села Арахвети дорога перестаёт змеиться — водители могут расслабиться и наслаждаться видами вокруг. Теперь путника сопровождает река Белая Арагви, вдоль которой можно заметить развалины сторожевых постов-башен. Ныне заросшие кустарником, местами срытые до фундамента, они не вызывают никаких эмоций. Но в XIV—XVII веках комплекс из 11 этих микрокрепостей принимал на себя первый удар кочевых орд, шедших с севера. Возле Пасанаури Белая и Чёрная Арагви сливаются в полноводную, не столь бурную реку. Еще через 25 км в семью Арагви втекает третья сестра — Пшавская Арагви. Здесь, на берегу Жинвальского водохранилища, расположился самый впечатляющий храм-бастион — Ананури.
От Гудаури дорога идёт только вниз, краски становятся всё сочнее с понижением на каждые 200 м. Начиная от села Арахвети дорога перестаёт змеиться — водители могут расслабиться и наслаждаться видами вокруг. Теперь путника сопровождает река Белая Арагви, вдоль которой можно заметить развалины сторожевых постов-башен. Ныне заросшие кустарником, местами срытые до фундамента, они не вызывают никаких эмоций. Но в XIV—XVII веках комплекс из 11 этих микрокрепостей принимал на себя первый удар кочевых орд, шедших с севера. Возле Пасанаури Белая и Чёрная Арагви сливаются в полноводную, не столь бурную реку. Еще через 25 км в семью Арагви втекает третья сестра — Пшавская Арагви. Здесь, на берегу Жинвальского водохранилища, расположился самый впечатляющий храм-бастион — Ананури.
Для перевалившего через хребет это и первый пример традиционной грузинской храмовой архитектуры, и первый пример хорошо сохранившейся, не новодельной крепости. Виноградная лоза на барельефах — не просто дань культуре виноградарства. По легенде, первая проповедница христианства в Колхиде, святая Нино, несла крест, сплетённый из виноградной лозы (интерпретацию этого креста в золоте можно увидеть в кафедральном соборе Тбилиси).
Крепость Ананури
Для перевалившего через хребет это и первый пример традиционной грузинской храмовой архитектуры, и первый пример хорошо сохранившейся, не новодельной крепости. Виноградная лоза на барельефах — не просто дань культуре виноградарства. По легенде, первая проповедница христианства в Колхиде, святая Нино, несла крест, сплетённый из виноградной лозы (интерпретацию этого креста в золоте можно увидеть в кафедральном соборе Тбилиси).
Крепость Ананури
Росписи интерьеров сразу дают понять: картлийская школа богомазов гораздо старше и крепче, чем русская. Двор храма обнесен высоченной 10-метровой каменной стеной, а башни по углам возвышаются на все 15 м! Вот уж точно неприступная крепость! Причём башни здесь особо интересны. Квадратная, типично грузинская, построена до проникновения в регион огнестрельного оружия. Более поздняя — круглая. А самый большой интерес вызывает башня внутри замка, по архитектуре копирующая родовые башни ингушей и хевсуров. Вероятнее всего, это самая ранняя постройка во всём комплексе. Храму-крепости Ананури часто приходилось спасать за своими стенами жителей окрестных сёл — Пшавская Арагви течёт из мест, долгое время считавшихся «осиным гнездом» разбойников для местных жителей. А в 1795 году здесь картлийцы укрывались от персидской армии.
Росписи интерьеров сразу дают понять: картлийская школа богомазов гораздо старше и крепче, чем русская. Двор храма обнесен высоченной 10-метровой каменной стеной, а башни по углам возвышаются на все 15 м! Вот уж точно неприступная крепость! Причём башни здесь особо интересны. Квадратная, типично грузинская, построена до проникновения в регион огнестрельного оружия. Более поздняя — круглая. А самый большой интерес вызывает башня внутри замка, по архитектуре копирующая родовые башни ингушей и хевсуров. Вероятнее всего, это самая ранняя постройка во всём комплексе. Храму-крепости Ананури часто приходилось спасать за своими стенами жителей окрестных сёл — Пшавская Арагви течёт из мест, долгое время считавшихся «осиным гнездом» разбойников для местных жителей. А в 1795 году здесь картлийцы укрывались от персидской армии.
От Ананури дорога становится всё более плоской, долина расширяется и постепенно доходит до слияния Куры и Арагви. Здесь находится колыбель картлийской цивилизации и одновременно историческая столица страны — Мцхета. Вопреки лермонтовскому «…там, где сливаяся шумят, обнявшись, будто две сестры, струи Арагвы и Куры, был монастырь…» сёстры давно не шумят. Причина тому — строительство в 1930-е годы Верхне-Ачальской ГЭС, поднявшей уровень воды у берегов Мцхеты на 2 м. Под воду ушли сотни квадратных метров земли и столетия живой истории. Например, мост римского полководца Помпея, взявшего Мцхету в 65 г. до н. э. Однако осталось гораздо больше, чем ушло. А за 2008−2012 годы город был сильно отреставрирован и стал первой остановкой на пути всех странников, выезжающих из Тбилиси. Остался один из древнейших христианских храмов (VI век) — Джвари, переживший нашествие арабов во главе с Мерваном — будущим халифом огромной империи. Остался первый и главный христианский собор страны — Светицховели. Осталась внушающая крепость Бебрисцихе XII века. А главное — остался (а может, появился) уют небольшого городка, без шума машин и навязчивых рекламных баннеров, без музыки вездесущих кафе и диско-клубов.
Остался тот дух Сакартвело, за которым приезжают или который не ожидают встретить, но тем сильнее поражает он новичков в стране. Осталось то, что вселяет уверенность: дальше будет ещё интереснее! И эта уверенность оправдывается.
Фото: Павел Краснов, Мария Симина, Ольга Клочанко, Кристина Медведева, Андрей Bortnikau, Анна Чаплыгина
Если материал вам понравился, расскажите о нем друзьям. Спасибо!
